Италия — Албания и мигранты: почему проект Мелони называют провальным и будут ли санкции ЕС

• Кратко
• Италия — Албания: в чем суть протокола
• Когда создали и зачем это было нужно
• Что за центры Шенджин и Гьядер
• Почему все затормозилось: суды, право ЕС и статус «безопасной страны»
• Что писали итальянские СМИ в 2025: «флоп», деньги и пустые койки
• Что имеем на пороге 2026: заявления Мелони и реальный результат
• Албания и ЕС: Албания в ЕС или нет
• Может ли ЕС наказать Италию: про санкции и риски
• Что это значит для мигрантов и для Италии
• Где читать дальше: иммиграция и депортации
• Что еще может заинтересовать
• FAQ

Кратко

Запросы вроде «Италия Албания», «Албания ЕС», «Албания в ЕС или нет» резко растут каждый раз, когда всплывает тема центров для мигрантов в Албании. Протокол Италия-Албания задумывался как витрина жесткой миграционной политики, но в 2024-2025 уперся в суды и нормы права ЕС. Итальянские и международные СМИ в 2025 все чаще называли проект провальным из-за затрат и мизерного результата, а правительство пыталось «перезапустить» схему через новый формат — центры для возвратов и депортаций. К концу 2025 Мелони публично заявляла, что «когда вступит в силу новый Пакт ЕС, центры заработают как должны», но реальная картина остается спорной и юридически хрупкой.

Подписка и обсуждение новостей

Коротко и по делу: новости Италии, миграция, правила, суды и реальные последствия.

Новости в Telegram Обсудить в чате

Хаб новости Италии каждый час

Италия — Албания: в чем суть протокола

Протокол Италия-Албания по мигрантам (его часто ищут как italy albania migration deal) — это идея вынести часть процедур за пределы Италии. По плану люди, перехваченные на море итальянскими силами, должны попадать в центры на территории Албании, но под итальянской юрисдикцией. Там их идентифицируют, проводят ускоренные процедуры и принимают решение — допускать ли их к обычной процедуре убежища или готовить возврат.

Ключевой конфликт в том, что формально речь о «внешней площадке», а по сути — это итальянские процедуры, которые неизбежно упираются в право ЕС и в судебный контроль. Из-за этого проект и начал буксовать.

Хаб по депортации

Когда создали и зачем это было нужно

Соглашение между Римом и Тираной подписали в ноябре 2023 года — на фоне давления по морским прибытиям и политического запроса на «жесткий сигнал». Для Мелони это был флагман: показать, что Италия может снизить нагрузку на свою систему приема и ускорить решения по тем, кто, по мнению властей, не имеет оснований оставаться.

Позже в Италии проект закрепляли правовыми актами и инфраструктурой, но уже на старте эксперты предупреждали: любые ускоренные процедуры и задержания должны проходить через четкие гарантии защиты и судебный контроль, иначе суды будут отменять решения.

Что за центры Шенджин и Гьядер

В материалах СМИ чаще фигурируют два места: портовый узел в Шенджине (Shëngjin) и основной центр в Гьядере (Gjadër). Оценки «проектной мощности» разнятся в публикациях, но общий посыл один: это попытка создать «внешние» площадки обработки, которые должны были стать массовым инструментом, а в итоге долгое время работали рывками и с малым числом людей. Reuters писал о планах конвертировать центр в «хаб репатриаций» на фоне того, что исходная схема не взлетела из-за решений судов и норм ЕС.

Если вам важна практическая сторона темы (процедуры, права, статусы, риски) — держите под рукой наш хаб по иммиграции: Иммиграция в Италию.

Почему все затормозилось: суды, право ЕС и статус «безопасной страны»

Главная юридическая мина — понятие «безопасная страна происхождения» и возможность реально обжаловать это в суде. В 2024-начале 2025 итальянские суды неоднократно не подтверждали задержания в албанских центрах и возвращали людей в Италию, ссылаясь на применение стандартов ЕС и на спорные критерии «безопасности». Reuters и AP описывали, как судебные решения фактически блокировали нормальную работу схемы и вынуждали правительство менять конструкцию проекта.

Летом 2025 тему усилило решение Суда ЕС, которое правозащитники трактовали как серьезный удар по практике «вынесения» процедур: суд указал на необходимость прозрачных источников и эффективного судебного контроля при признании страны «безопасной». Amnesty прямо назвала это тяжелым ударом по итало-албанской сделке, а аналитики отмечали, что такие требования усложняют любые ускоренные модели.

Что писали итальянские СМИ в 2025: «флоп», деньги и пустые койки

В 2025 в итальянской прессе закрепилась формулировка «flop» (провал) — из-за несоответствия ожиданий и результата. La Stampa и la Repubblica обсуждали проблему перезапуска проекта на фоне затрат, а расследовательные форматы (включая материалы Corriere и другие) упирали в дисбаланс между стоимостью и реальным числом людей, прошедших через центры. В ноябре 2025 ANSA цитировала Мелони: она признала потерю времени и связала «нормальную работу» центров с вступлением в силу нового Пакта ЕС по миграции и убежищу.

Отдельная линия — попытка сделать из центров не «ускоренную границу», а площадку для удержания людей под депортацию. Reuters (март 2025) и AP (апрель 2025) описывали переход к модели «repatriation hub», когда в Албанию отправляют людей с решениями о выдворении из Италии, чтобы оживить инфраструктуру.

Что имеем на пороге 2026: заявления Мелони и реальный результат

К концу 2025 Мелони публично защищала «модель Албания» и говорила, что с вступлением в силу нового Пакта ЕС по миграции и убежищу центры «будут работать как должны». Эту позицию давали ANSA и la Repubblica на фоне критики оппозиции, которая называла проект дорогим и малоэффективным.

Одновременно в 2025 шли сообщения о низких цифрах, возвращениях людей обратно в Италию по решениям судов и поиске юридически устойчивого формата. В практическом смысле это означает: проект не закрыт, но живет в режиме постоянной правки и споров, а его судьба зависит от судов и от того, насколько Италия сможет встроить «внешние центры» в рамки права ЕС.

Албания и ЕС: Албания в ЕС или нет

Короткий ответ: Албания не входит в Европейский союз, но является страной-кандидатом и ведет переговорный процесс. Именно этот статус часто путают в поиске (запросы «Албания ЕС», «Албания в ЕС или нет») и именно он влияет на юридические споры вокруг центров: Албания — не территория ЕС, а значит перенос процедур туда вызывает вопросы о применимости европейских гарантий, суда и контроля.

Может ли ЕС наказать Италию: про санкции и риски

Говорить о «санкциях ЕС против Италии» в бытовом смысле не совсем точно. Реалистичнее сценарий правового давления через суды и процедуры ЕС: если практика нарушает нормы, растет риск судебных решений, отмен, обязательств исправить правила и политической конфронтации. Именно так развивалась история с другими странами ЕС, когда миграционные практики признавали нарушающими право Союза.

Поэтому главный риск для Рима — не «штраф завтра утром», а затяжная юридическая война, где каждое слабое место (доступ к адвокату, прозрачность, основания для задержания, критерии «безопасной страны») может «срезать» работу центров и превращать их в дорогую витрину.

Что это значит для мигрантов и для Италии

Для людей на практике важны не лозунги, а процедуры: где человек находится, кто его защищает, сколько времени есть на обжалование, может ли он встретиться с адвокатом, и куда его реально могут депортировать. Чем сложнее и «внешнее» схема, тем больше точек, где можно нарушить право на защиту — и тем чаще суды вмешиваются.

Если вы хотите разобраться в терминах и реальных сценариях, вот полезная опора: Выдворение и депортация в Италии и ЕС — чем отличаются процедуры, что такое запрет на въезд и какие решения считаются критическими.

Где читать дальше: иммиграция и депортации

Что еще может заинтересовать

• Мелони меняет правила иммиграции: что хотели исправить
• Депортация в Италии и ЕС: запрет на въезд и последствия
• Иммиграция в Италию: с чего начать и где чаще всего ошибаются
• Новости Италии: обновления по миграции, законам и судам

FAQ

Италия Албания: это депортация или рассмотрение убежища?

Изначально схема задумывалась как ускоренное рассмотрение заявлений в «внешних» центрах, но в 2025 власти обсуждали и применяли формат центров для возвратов, то есть для людей с решениями о выдворении из Италии. На практике модель менялась из-за решений судов и требований права ЕС.

Почему суды блокировали перевод людей в Албанию?

Суды упирались в законность задержаний, в критерии «безопасной страны» и в гарантии защиты. В ряде случаев задержания не подтверждали, и людей возвращали в Италию до разъяснений Суда ЕС или до исправления процедур.

Албания в ЕС или нет, и почему это так важно?

Албания не входит в ЕС. Это важно, потому что любые процедуры за пределами территории ЕС сложнее «привязать» к европейским гарантиям и контролю, а именно этого требуют суды и нормы права Союза.

Правда ли, что проект признали провальным в 2025?

В 2025 многие итальянские СМИ и критики называли центры в Албании «провалом» из-за затрат и ограниченного результата. При этом правительство проект не закрывало и пыталось менять формат, чтобы он работал юридически устойчиво.

Может ли ЕС ввести санкции против Италии за протокол?

Чаще речь не про «санкции» в бытовом смысле, а про правовые механизмы: судебные решения, обязательства изменить практику и политическое давление. Риск для Италии — в юридической несостоятельности отдельных элементов схемы.

Кого могут отправлять в албанские центры?

Зависит от формата, который применяют власти и который проходит судебную проверку. В публикациях 2025 чаще обсуждали взрослых мужчин и случаи, где речь шла либо об ускоренных процедурах, либо о содержании перед депортацией. Но каждый кейс упирается в решения судов и конкретные нормы.

Что делать, если тема касается вас лично: статусы, депортация, запрет на въезд?

Начните с понимания терминов и рисков: депортация и выдворение в Италии и ЕС. Дальше смотрите базу по документам и статусам в хабе Иммиграция в Италию. В миграционных кейсах мелочи решают все, поэтому важно действовать не по слухам и не «по форумам».